[Шихиразада]

05.04.2010 в 21:18

Пишет  Мамадрекья:

Художник Yitao Liu

@темы: Художники

---

[Шихиразада]

И.С. Смирнов - Китайская поэзия в переводе, или размолвка ученого с поэтом

Скачать: ivka.rsuh.ru/binary/245095_77.1260438337.11998....
Читать: magazines.russ.ru/voplit/2009/2/sm2.html

Толчком к написанию этой статьи послужили несколько строк воспоминаний М. Гаспарова о Сергее Павловиче Боброве в его книге "Записи и выписки". Там, в частности, сказано: "Но больше всего он гордился стихотворным переложением Сы Кун-ту, "Поэмы о поэте", двенадцатиcтишия с заглавием "Могучий хаос", "Пресная пустота", "Погруженная сосредоточенность", "И омыто и выплавлено", "Горестное рвется" и т. д.". Далее М. Гаспаров цитирует С. Боброва: "Пришел однажды Аксенов, говорит: Бобров, я принес вам китайского Хлебникова! - и кладет на стол тысячестраничный том, диссертацию В. М. Алексеева". Гаспаров поясняет: "Там (то есть в книге В. Алексеева "Китайская поэма о поэте". - И. С.) был подстрочный перевод с комментариями буквально к каждому слову. В 1932 году Бобров сделал из этого поэтический перевод, сжатый, темный и выразительный". И опять цитата из рассказа Боброва: "Пошел в "Интернациональную литературу", там работал Эми Сяо, помните, такой полпред революционной китайской литературы, стихи про Ленина и прочее. Показываю ему, и вот это дважды закрытое майоликовое лицо (китаец плюс коммунист) раздвигается улыбкой, и он говорит тонким голосом на всю редакцию: "То-ва-ли-си, вот настоящие китайские стихи!" После этого Бобров послал свой перевод Алексееву, тот отозвался об Эми Сяо "профессиональный импотент", но перевод одобрил. Напечатать его удалось только в 1969 году в "Народах Азии и Африки" стараниями С. Ю. Неклюдова"[1].

Вовсе не все рассказанное С. Бобровым было именно так, а не иначе: память подводила Боброва и в других случаях, что явствует хотя бы из иных, "не китайских", сюжетов гаспаровского мемуара. Но для нас важно не это. Сохранившаяся почти полностью переписка Боброва и Алексеева позволяет не только восстановить этапы их заочного знакомства и эпистолярные отношения, но и разглядеть нечто, представляющее не только биографический интерес, более существенное, чем непростые отношения этих столь не похожих друг на друга людей: проблемы поэтического перевода применительно к далеким друг от друга поэтическим традициям; меру понимания иноязычного поэтического мира - и все это в контексте времени, наложившего на участников переписки и на ее, казалось бы, "вневременную" сквозную тему - старую китайскую поэзию - свою нестираемую печать.

В фокусе нашего рассказа оказываются несколько персонажей. Во-первых, разумеется, С. Бобров и В. Алексеев, из которых первый, пожалуй, более своего адресата известен читателям "Вопросов литературы". Затем - Сыкун Ту, китайский поэт и поэтолог, и его поэтическое сочинение "Ши пинь" - "Категории стихотворений",- исследованное и переведенное В. Алексеевым[2]. Наконец, китайская классическая поэзия как объект интереса - с разными ресурсами, с разных точек зрения и с разными целями - и Сыкун Ту, и В. Алексеева, и С. Боброва. Скажем несколько предваряющих слов о наших главных героях.

Сергей Павлович Бобров (1889-1971) - поэт, критик, литературовед, переводчик, один из родоначальников современного стиховедения. Близкий знакомец В. Брюсова, Андрея Белого, соратник Н. Асеева и Б. Пастернака по участию в литературных группах "Лирика" (1913-1914) и "Центрифуга" (1914-1917).

В 10-30-х годах много работал в области перевода. Перевел "Сказки Перро", трагедию Вольтера "Магомет", "Красное и черное" Стендаля, "Дом, где разбиваются сердца" Бернарда Шоу, стихотворения Рембо, Корбьера, Верлена, Верхарна, Шелли, Лорки и Элюара, пересказал "Песнь о Роланде".

С 1934 года находился в ссылке под Кокчетавом, а его семье помогал, чем мог, Борис Пастернак. В 1939 году возвратился в Москву.

Василий Михайлович Алексеев (1881-1951) - крупнейший китаевед ХХ столетия, исследователь и переводчик классической китайской словесности, последний мирового уровня ученый-универсал, писавший о китайской культуре во всем ее многообразии. Окончил Санкт-Петербургский университет, совершенствовал свои знания в Европе (слушал лекции Э. Шаванна в Коллеж де Франс) и Китае. Хотя в 1929 году и был избран академиком, вплоть до своей смерти подвергался яростной критике за якобы приверженность "старому Китаю" в ущерб Китаю "новому". После выхода в 1937 году на французском языке книги "Китайская литература. Шесть лекций в Коллеж дэ Франс и Музее Гимэ" и появления в связи с этим в "Правде" статьи "Лжеученый в звании советского академика" ждал ареста, однако чудом уцелел. Были уничтожены его лучшие ученики Н. Невский и Ю. Щуцкий, другие оказались в лагерях, третьи умерли от голода в блокаду. В 1949 году - новая волна проработок и обвинения в космополитизме, возвеличивании западной науки и пр.

Таков бегло набросанный жизненный фон, на котором завязался эпистолярный сюжет, - этот фон, как станет ясно из дальнейшего, не мог не влиять на, пусть не явные, обертоны переписки.

В нашем распоряжении восемь писем С. Боброва к В. Алексееву и четыре письма В. Алексеева к С. Боброву. Первые находятся в фонде В. Алексеева в Санкт-Петербургском филиале Архива Российской академии наук (ПФ АРАН. Ф. 820. Оп. 3), вторые, представляющие собой машинописные копии оригиналов, хранящихся, вероятно, в фонде С. Боброва в РГАЛИ, - в семейном архиве дочери В. Алексеева М. Баньковской, которой выражаю сердечную признательность за предоставленную возможность опубликовать нижеследующие письма.

Начало переписке положило письмо С. Боброва.

@темы: Переписка, Литература на русском языке, В.М. Алексеев, И.С. Смирнов, С.П. Бобров, Статьи

---

А.И. Кобзев - Религия и мифология в Китае

[Шихиразада]

Религия и мифология в Китае
— многосоставный комплекс идей, образов, верований, обрядов и ритуалов, развитый и рационализированный в «трёх учениях» (сань цзяо) – конфуцианстве, даосизме, буддизме, преобразованный в синкретизме народных культов и сект, художественно переосмысленный в традиц. формах искусства и лит-ры. Это отражено в первоначальной семантике терминов, вошедших в совр. понятия цзун-цзяо («религия»), шэнь-хуа («мифология»), чуань-шо («легенды, предания, мифы»): цзун – «жертвоприношение предкам», цзяо – «(веро)учение»; шэнь – «дух, божество, святость», хуа – «речь»; чуань/чжуань – «предание, апокриф», шо – «толкование».

О древнейшем состоянии религиозно-мифологич. представлений в Китае до появления в сер. 2 тыс. до н.э. самой ранней эпиграфики – надписей на гадательных костях (цзя гу вэнь) пока можно судить только по добытым археологами за последнее столетие культовым, ритуальным и бытовым предметам в сопоставлении с более поздней устной и письм. традицией. Подобную реконструкцию в 1920-е гг. начал первооткрыватель неолитич. культуры Яншао (5–3 тыс. до н.э.) Ю.Г. Андерсон, а в России осуществил В.В. Евсюков, продемонстрировавший на материалах расписной керамики Яншао истоки космогонич. мифа об отделении неба от земли, образа мирового древа и деления пространства по четырём странам света, двоичного строения души (хунь, по), лунарного мифа и лунного календаря. Благодаря археологич. открытиям в КНР во 2-й пол. 20 в. установлен факт окрашивания в палеолите (ок. 20 тыс. до н.э.) трупов в красный цвет, символизирующий веру в возрождение и воскрешение, развившуюся затем в алхимич. культ киновари (дань) как «философского камня», дарующего долголетие и бессмертие, а также уточнены даты кит. неолита (11 тыс. до н.э.) и выявлены исходные формы религиозно-мифологич. представлений (политеизм, полидемонизм), связанных с погребальной обрядностью, культом мертвых и плодородия, тотемизмом и анимизмом, сакрализацией животных («четыре божественных духовных [существа]»: единорог, феникс, черепаха, дракон (см. Лун)) и природных объектов (зап. рай – гора Куньлунь, вост. – остров Пэнлай), обожествлением солнца, неба и земли. Согласно Вэнь И-до (1899–1946), синтетический тотем периода формирования кит. культуры – дракон (лун) стал её гл. зооморфным символом вплоть до конца империи в нач. 20 в. Эту гипотезу подтвердили обнаруженные в кон. 20 в. изображения дракона из нефрита (мужское начало), раковин (женское начало) и на керамике 6–4-тысячелетней давности, выявившие в нём черты самого древнего и распространенного домашнего животного – свиньи. Тогда же этот универсальный образ приобрёл и свою космич. ипостась: в 1988 в пров. Хэнань было найдено захоронение 4 тыс. до н.э. с изображением небесных символов вокруг скелета – вост. Дракона, зап. Тигрицы и центрального созвездия Ковша (Доу, Большая Медведица; см. Бэй-доу).

Религиозно-мифологич. верования эпохи Шан-Инь, отражённые в мантической эпиграфике, сконцентрированы вокруг обожествления усопших правителей-первопредков (ди) во главе с ураническим Шан-ди, наделённым антропо-зооморфными чертами и идентифицируемым как с центр. образом архаического ритуального искусства – маской тао-те («пожирающее чудище»), так и с изображением вождя в головном уборе из перьев на нефритовых изделиях неолитич. культуры Лянчжу (4–3 тыс. до н.э.). Отсюда вырос наиболее характерный для кит. цивилизации культ предков, освященный конфуцианством и связанный со сложной дифференциацией относительно автономных духов и душ (ци, цзин, шэнь, гуй, хунь, по, лин; см. Душа, дух и духи).

В эпоху Чжоу верховной божеств. силой было признано безличное и пантеистичное Небо (тянь [1]), давшее начало всему сущему, создавшее людей с населяемым ими пространством – Поднебесную (тянь ся) и их нравств. ценностями, направляющее ход истории посредством добродетельных государей – «сыновей Неба» (тянь цзы), за чьими действиями оно наблюдает глазами народа. Если власть становится аморальной, Небо восстанавливает вселенский порядок, сменяя правителя, согласно «небесному предопределению» (тянь мин). Поклонение Небу в дальнейшем стало главным гос. культом, осуществлявшимся прежде всего в виде императорского жертвоприношения на круглом, подобном Небу (в отличие от квадратной Земли), алтаре, расположенном в спец. ритуальном месте – на юге столицы (совр. Храм Неба – Тянь тань в Пекине).Производно сформировался и культ императора, при Цинь-ши хуан-ди наделенного титулом «божественный правитель-первопредок» (хуан-ди).

С созданием полноценных письм. памятников в сер. 1 тыс. до н.э. религиозно-мифологич. воззрения нашли отражение в конфуцианизированных канонах «Шу цзин», «Ши цзин», «И цзин», классич. даосских трактатах «Чжуан-цзы», «Ле-цзы», философско-энциклопедич. сводах «Люй-ши чунь цю», «Хуайнань-цзы», «Лунь хэн» Ван Чуна, стихах Цюй Юаня и поэтич.антологии «Чу цы», особенно в мифологич. энциклопедии «Шань хай цзин» («Канон гор и морей»). Для всех этих текстов характерны противоречивые трансформации (даже в рамках одного и того же произведения) религиозно-мифологич. образов в лит.-художественные, поэтич., историч. (эвгемеризация) и философские. Напр., Хунь-дунь/тунь выступает и как первозданный (водный) хаос, напоминающий взболтанное куриное яйцо, и как лишённое семи отверстий человеч. головы божество центра, и как собакообразное с медвежьими лапами животное или четырёхкрылый красный мешок с шестью ногами без лица и глаз, и как мятежный и злой царевич мифич. древности. П.М. Гране связал его с легендой о направленной в «небо» стрельбе государя У-и (12 в. до н.э.) в кожаный мешок с кровью, а В. Эберхард, Д. Бодде, Э.М. Яншина – со столь же изменчивым образом Пань-гу/ху (Свернувшаяся [в кольцо] древность/ Тыква под плошкой), с одной стороны, в антропоморфном виде представляющим единственный кит. миф о творении мира (из его тела, а людей – из паразитов на нём), с другой – выступающим чудищем с «головой дракона и телом змеи» или круглым червем, превратившимся в пятицветного пса, и действующим в мифич. времена в качестве варвара, ставшего культурным героем, изобретателем плуга и ткацкого станка. Наиб. аутентичные источники излагают др.-кит. религиозно-мифологич. представления крайне фрагментарно, без какого-либо подобия целостному эпосу или связному вероучению. Более того, масштабность и историч. глубина мифов обратно пропорциональны времени их записи, что Б. Карлгрен возвёл к фундаментальному различию между «свободными» (достоверными) текстами эпохи Чжоу и «систематизирующими» (идеологически деформированными) текстами конца Чжоу и эпохи Хань. Но более архаич. мифы могли записываться и позже, а противоречия в их образах могут объясняться происхождением из разных регионов и позднейшей унификацией конфуцианцами и даосами.

В послеханьские времена с добавлением буддийского компонента этот конгломерат стал ещё и объектом связанной с нар. верованиями беллетризации, начало чему положил Гань Бао в «Соу шэнь цзи» («Записки о поисках духов»), за которым последовали «Сюй Соу шэнь цзи» («Продолжение Записок о поисках духов»), приписываемое Тао Юань-мину, и др. вплоть до «Фэн шэнь янь-и» («Повествование о возведении в духи») Сюй Чжун-линя (16 в.), «Ляо Чжай чжи и» («Странные истории из Кабинета Неудачника», рус. пер., 2000) Пу Сун-лина, «Синь Ци Се» («Новые [записи] Ци Се», рус. пер., 1977) Юань Мэя и «Юэ-вэй цао-тан би-цзи» («Заметки из хижины “Великое в малом”», рус. пер., 1974) Цзи Юня (1724–1805). Первую в мире книгу о др.-кит. мифах создал в России С.М. Георгиевский. В Китае их начали изучать знаменитые писатели Лу Синь и Мао Дунь и видный историк Гу Цзе-ган (1893–1980), а Юань Кэ провёл итоговую систематизацию в популярном изложении (рус. пер. 1965, 1987) и спец. словаре (1985). На Западе подобный словарь выпустил Э.Т. Вернер (1932), а в России вышел обобщающий мировые достижения том «Мифология. Религия» энциклопедии «Духовная культура Китая» (т. 2, 2007). Изобразительные аспекты др.-кит. мифологии отражены в работах А. Доре, К. Финстербуш , Б.Л. Рифтина и А.П. Терентьева-Катанского.

Литература

Литература:
Бодде Д. Мифы древнего Китая // Мифологии древнего мира. М., 1977; Рифтин Б.Л. От мифа к роману. М., 1979; Яншина Э.М. Формирование и развитие древнекитайской мифологии. М., 1984; Юань Кэ. Мифы древнего Китая. М., 1987; Евсюков В.В. Мифология китайского неолита. Новосиб., 1988; Гань Бао. Записки о поисках духов (Соу шэнь цзи) / Пер. Л.Н.Меньшикова. СПб., 1994; Баранов И.Г. Верования, обычаи китайцев. М., 1999; Де Грот Я.Я.М. Демонология древнего Китая. СПб., 2000; он же. Война с демонами и обряды экзорцизма в древнем Китае. СПб., 2001; Васильев Л.С. Культы, религии, традиции в Китае. М., 2001; Всё о Китае / Сост. Г.И.Царева. Т. I, II. М., 2003; Каталог гор и морей (Шань хай цзин) / Пер. Э.М. Яншиной. М., 2004; Терентьев-Катанский А.П. Иллюстрации к китайскому бестиарию. СПб., 2004; Масперо А. Религии Китая. СПб., 2004; Биррел А. Китайские мифы. М., 2005; Вернер Э. Мифы и легенды Китая. М., 2007.

Ст. опубл. под названием «Китайские религия и мифология древние»: Большая российская энциклопедия. Т. 14. М., с. 172-173.
Автор: Кобзев А.И.

Источник: www.synologia.ru/

@темы: Мифология, Литература на русском языке, А.И. Кобзев, Религии, Статьи

---

Гань Бао - Записки о поисках духов.

[Шихиразада]

Название: "Записки о поисках духов" Авторы : Гань Бао Переводчик : Лев Меньшиков Описание: Книга знаменитого литератора Гань Бао "Записки о поисках духов" - один из древнейших и наиболее известных памятников китайской литературы, повествующий о том, "о чем не говорил Конфуций", - о разнообразнейшей нечисти: об удивительных существах, о растениях и животных-оборотнях, о зловредных бесах, о душах умерших и чудесных предметах. Гань Бао задумал свою книгу как доказательство существования духов. Он собирал старинные легенды и предания, а также записывал множество необычных случаев, произошедших со своими современниками. "Записки о поисках духов" остались в веках как наиболее универсальный и всеобъемлющий сборник фантастических рассказов, сюжеты которых используются в китайской литературе вплоть до нашего времени. Настоящее издание включает в себя первый полный русский перевод сборника, осуществленный крупнейшим специалистом по литературе и истории Древнего Китая профессором Л.Н.Меньшиковым.

Скачать: с www.litru.ru
Читать и скачать: lib.rus.ec

@темы: Проза, Литература на русском языке, Переводы, Гань Бао, Записки о поисках духов, Л.Н. Меньшиков, Книги

---

干宝 - 搜神记

[Шихиразада]

Л. Н. Меньшиков

О ГАНЬ БАО, ЕГО ВРЕМЕНИ И ЕГО РАЗЫСКАНИЯХ О ДУХАХ

Знаменитый историограф

Автор книги "Записки о поисках духов" Гань Бао жил в конце III - начале IV в., в то время, когда была жива память о драматических событиях, потрясавших Китай в начале нашей эры. В эти два с половиной столетия пала великая империя Хань (так. назывался Китай с 202 г. до н.э. по 220 г. н.э.), произошла узурпация власти временщиком Ван Маном, установившим свою династию в 9-23 гг. н. э., вспыхивали мощные народные восстания Краснобровых (17-27 гг. н. э.) и Желтых Повязок (184 г.), надолго определявшие политические судьбы страны. В 220 г. единая страна распалась на три части (Вэй, Шу и У). Так называемый период Троецарствия продолжался до 264 г. В 265 г. Китай вновь объединился под названием Цзинь, во главе стали императоры из дома Сыма. В начале IV в. на северо-западных и северных границах Цзинь активизировались кочевые "варварские" племена, к 316 г. завоевавшие весь Север вплоть до долины Янцзы (так называемый "мятеж пяти варваров"). Один из членов правящего дома Сыма Жуй на Юге в 317 г. объявил себя императором, - обычно эту акцию называют "переправой на Юг", Гань Бао был одним из активных участников этой "переправы". Как полагалось образованному китайцу, он кроме официального имени Бао имел "второе имя" - для дружеского и литературного обихода: Лин-Шэн. Родился он в уездном городе Синьцай (в восточной части нынешней провинции Хэнань) в семье чиновника. Его дед Гань Тун служил в период Троецарствия в государстве У, где получил звание Мужественного В Бою Полководца и титул Дутинского хоу. Он должен был быть знаком с Сыма Чжао, отцом основателя Цзинь Сыма Яня: именно Сыма Чжао был во главе победоносных походов царства Вэй на Шу и У. Понятно, что после смерти Сыма Чжао в 265 г. семейство Гань перешло на службу в новую империю Цзинь, к сыну его Сыма Яню. Отец писателя Гань Ин служил правителем округа Даньян недалеко от нынешнего Нанкина. Гань Бао в молодости усердно учился и еще в юношеские годы начал служить в канцелярии по составлению указов. Проявил он также и военные таланты. В 311 г. в западной части провинции Сычуань восстали бродяги. Восстание потом перекинулось и на области южнее Янцзы. Гань Бао принял участие в подавлении восстания и за это получил титул Гуаньнэйского хоу (Гуаньнэй - земли в северной части пров. Шэньси). Покровитель Гань Бао Ван Дао (276-339 гг.) служил Сыма Жую и, когда тот объявил себя императором в 317 г., подал новому государю доклад, где рекомендовал Гань Бао в качестве чиновника при историографическом ведомстве, который бы руководил как составлением государственной истории, так и написанием текстов императорских указов (такие чиновники официально именовались "пишущими"). Текст доклада сохранился, приведем его полностью:
Известно, что среди следов, оставляемых государями, нет таких, что были бы недостойны записей, которые помещают в хранилище указов и ниспосылают подданным непрерывно.

Император Сюань [1] утвердился повсюду в Четырех Морях [2]; император У воспринял трон от царства Вэй. Беспредельна их благость, велики их заслуги; равномерно их наследие, высока их премудрость. А вот хронология их жизнеописаний не хранится в государственных сокровищницах; отзвуки их благости еще не переложены для труб и для струн.
Премудрость и просветленность Вашего Величества указывают нам, что для грядущего достижения полного расцвета необходимо установить и обустроить императорскую историографию; написать и объединить государственную хронологию. Так сверху будут распространены доблести пращуров и дедов, снизу будут упорядочены заслуги исполнявших повеления. Надо стараться, записывая события, дать пример для позднейших поколений, удовлетворить чаяния ведущих и высших, (/сладить сердца людей и духов. В этом воистину наивысшая красота мира и расцвета, всеобъемлющая основа для тех, кто повелевает. Для устройства управления историографии надо повелеть служить "пишущими" Гань Бао и другим и велеть им не спеша приниматься за составление и сбор материалов.
В атом высокопарном произведении ясно выражено традиционное китайское отношение к истории как основе государственных установлений, позволяющей учесть положительный и отрицательный опыт предшественников, с целью не повторять ошибок и сохранить достижения предков. Гань Бао назван здесь "пишущим" (чжу цзолан) по занимаемой им должности. Согласно китайской традиции, государственные документы должны были составляться безукоризненно как с точки зрения точности приводимых в них в качестве обоснования фактов, так и с точки зрения самой изощренной стилистики. Поэтому на должность "пишущих" подбирались люди, умевшие доказать свои исторические познания и свое литературное искусство. Примером таких документов может служить приведенный выше доклад Ван Дао.
Гань Бао ко времени начала правления Цзиньского У-ди Сыма Яня успел уже доказать свои способности. Для придворного историографа, пишущего официальную историю страны, необходимы были те же качества, поэтому представление Ван Дао было принято и Гань Бао был назначен на искомую должность. Однако он не сразу принялся за дело. Семья его была бедна, и он сперва испросил себе скромную для государственного деятеля должность начальника уезда Шаньинь. Должность ему была дана более высокая - правителя округа Шиань (ныне Гуйлинь, центр южной провинции Гуанси). Обеспеченный теперь жалованьем, он параллельно занял место старшего историографа и смог посвятить себя написанию истории государства Цзинь. Несколько позже он был зачислен в императорскую свиту и получил звание "постоянно состоящего при особе государя" (сань ци чан ши).
Через некоторое время Гань Бао представил на рассмотрение государя написанную им "Хронологию Цзинь" в двадцати цзюанях (свитки, бывшие в те времена обычной книжной единицей). Труд включал в себя подробное, составленное на основании государственных архивов хронологическое описание событий в государстве Цэинь за пятьдесят три года - от основания Цэинь в 265 г. до падения страны под ударами кочевников в 317 г. Таким образом, Гань Бао в своей истории дошел до правления основателя Восточной Цэинь Юань-ди (Сыма Жуя). Его кисти принадлежали и многие другие сочинения, в том числе комментарии к классическим книгам древности, таким как "Книга перемен", "Чжоуское уложение", "Весны и осени" (летопись владения Лу за 722-481 гг. до н. э., сочинение Конфуция с добавлением предании, зафиксированных современником Конфуция Цзо Цю-Мином), стихи и деловая проза и, наконец, "Записки о поисках духов", собрание рассказов о всякого рода необычных, чудесных, невероятных происшествиях. Можно видеть по названиям сочинений, сколь широка была сфера интересов Гань Бао. Круг занятий писателя не ограничивался государственной службой, он изучает конфуцианскую классику и даже составляет к ней комментарии, пишет стихи и изящную прозу и собирает в книгу материалы, которые мы сейчас могли бы назвать фольклором, но воздержимся от этого, потому что ни сам Гань Бао, ни его современники их таковым не считали.
Можно убедиться, что современники высоко ценили Творчество Гань Бао. Один из влиятельнейших при дворе сановников, Ван Дао рекомендовал его на должность историографа, обосновывая это опытом Гань Бао в составлении государственных бумаг. С другой стороны, его имя упоминается в биографии одного из значительнейших лиц того времени Гэ Хуна (жил примерно в 283-364 гг.), глубокого философа, автора трактата "Баопу-цзы", где рассмотрены проблемы мироздания и политики, алхимии и медицины, магии и этики. Они попали ко двору в одно и то же время, однако Гань Бао не был богат и ему приходилось зарабатывать службой себе на жизнь, Гэ Хун же имел Возможность удалиться от двора и от мира и последние два десятилетия прожить отшельником, посвятив себя целиком алхимическим изысканиям. Гэ Хун занимался и литературой, он составил "Жизнеописания святых и бессмертных" - книгу не только близкую по духу "Запискам о поисках духов" Гань Бао, но и в некоторых частях сюжетно совпадающую с ними. Возможно, что Гань Бао и Гэ Хун были знакомы с юных лет, так как родился Гэ Хун в Даньяне - там же, где служил отец Гань Бао.
Из круга знакомств Гань Бао точно известно еще только одно имя - Лю Тань. Он представитель младшего поколения, умер в 30-е гг. IV в. в тридцатишестилетнем возрасте. Происходивший из такой же бедной семьи, что и Гань Бао, Лю Тань был замечен все тем же Ван Дао, представлен ко двору и получил должность в Даньяне. Был он, как и Гань Бао, и Гэ Хун, приверженцем даосского учения, увлекался философией основателей даосизма Лао-цзы и Чжуан-цзы; видимо, читал трактат Гэ Хуна. Что же до знакомства с сочинениями Гань Бао, то мы имеем точное свидетельство, что, прочитав "Записки", он приравнял их автора к древнему историографу Дун Ху, современнику Конфуция. Правда, добавил, что Гань Бао - Дун Ху в области духов.
Наверное, к числу знакомых и друзей Гань Бао можно было бы отнести еще многих людей из окружения Ван Дао. Но прямых свидетельств об этом нет. Но одно мы знаем точно: в "Записки" включены происшествия, о которых автор узнал от своих современников. А поскольку среди героев рассказов есть скромные служащие, начальники почтовых станций, простолюдины и крестьяне, имена которых (а часто и населенные пункты, где они живут) известны только в записи Гань Бао, он, скорее всего, услышал их от самих этих людей.
К сожалению, почти все наследие Гань Бао утрачено. В полном виде - хотя, возможно, несколько искаженном при переписке - до нас дошли только "Записки о поисках духов". "Хронология Цзинь", его главное историческое сочинение, видимо, была использована в дальнейшем при составлении "Истории Цзинь" в VII в.: в китайской историографии не только не полагали зазорным использовать уже существующий материал, но считалось правильным вводить его без изменений после проверки на достоверность. Вполне вероятно, что "Хронология Цзинь" потому и утрачена полностью, что целиком вошла в первый раздел "Истории Цзинь" - "Императорская хронология".
От остальных произведений Гань Бао, за небольшими исключениями, до нас дошли только названия. Во-первых, сохранилось целиком предисловие Гань Бао к "Запискам о поисках духов", где автор излагает причины, заставившие его взяться за кисть и написать этот труд, - предисловие это составляет неотъемлемую часть "Записок" и включается во все многочисленные их издания, и мы тоже следуем этой традиции. Сохранилось "Рассуждение о хронологии Цзинь" и еще два небольших рассуждения, относящиеся к цзиньской истории. Очень интересно "Опровержение суждения о призывании духов и захоронениях" и еще два-три отрывка, дошедшие до нас в цитатах, приведенных в других сочинениях. И это все. Но если бы даже до нас не дошло ничего другого, Гань Бао все равно остался бы в веках автором "Записок о поисках духов", уже полторы тысячи лет служащих и занимательным чтением, и неисчерпаемым источником сюжетов, и образцом фантастической прозы, а в прежние времена - и историческим источником.

Духи, демоны и всяческие чудеса

"Записки о поисках духов" ("Соу шэнь цзи") появились в результате весьма продолжительного периода развития китайской литературы (первые письменные памятники, и сейчас реально существующие в Китае, относятся к середине II тысячелетия до н. э.). В I тысячелетии до н. э. "Запискам" предшествовали два направления китайской древней литературы. Одно из этих направлений - исторические сочинения. Кроме начального исторического свода ""Древнейшие записи" ("Шан ту", или "Шу дзин"), собравшего сюжеты, относящиеся ко времени до первых двух веков I тысячелетия до н. в., имелось несколько более поздних трудов, относящихся уже ко второй половине того же тысячелетия. Среди них наиболее знамениты три легендарных комментария (составленные Цзо Цю-Мином, Гунъян Гао и Гулян Чи) к летописи "Вёсны и осени" ("Чунь-цю"), приписываемой самому Конфуцию. В летописи события только перечислены, обозначены каждое одной-единственной фразой. В комментариях же - особенно в комментарии Цзо Цю-Мина - события описываются подробно, занимательно и поучительно, с красочными и часто неожиданными деталями. В такой же манере написан другой труд Цзо Цю-Мина - "Речи царств", а также "Планы сражающихся царств", дошедшие до нас в редакции Лю Сяна (77(?)-6 гг. до н.э.), крупного ученого, библиографа, историка и литератора. Завершением старой исторической традиции и началом традиции новой, просуществовавшей потом до XX в., явились два капитальнейших исторических труда: "Исторические записки" Сыма Цяня (род. ок. 145 г. до н. э., год смерти неизвестен) и "История Хань" Бань Гу (32- 92 гг.), - вобравшие в себя весь исторический опыт Китая того времени. Подобные сочинения включали множество сюжетов, рассказов о деяниях исторических лиц и служили также для занимательного чтения.
Другим направлением китайской литературы, предшествовавшим появлению сочинений типа "Записок о поисках духов", была китайская философская проза. Очень интересна в этом отношении знаменитая книга "Чжуан-цзы" (названная, как и другие философские сочинения древности, именем ее создателя). Отличительной особенностью этого замечательного во всех отношениях произведения является сочетание философского высказывания с иллюстрирующей его притчей - то о философе Чжуан-цзы, видевшем удивительный сон, то о погибающем в пересыхающей луже карасе, то об искусно разделывающем тушу мяснике. Книга и до сих пор остается одним из любимейших чтений в Китае, а в последние десятилетия она стала популярной и за пределами ее родины, и многие современные писатели в Европе и Америке обращаются к "Чжуан-цзы", Философские сентенции, иллюстрированные притчами, встречаются в изобилии и в других сочинениях древнекитайских философов - "Хань Фэй-цэы", "Хуайнань-цзы", "Ле-цзы".
И все-таки исторические сюжеты и философские притчи играли в произведениях литературы I тысячелетия до н. э. вспомогательную роль: или как поучение на примере деянии предков, или же как способ донесения до читателя или слушателя (многие из древних философских сочинений первоначально произносились перед слушателями) глубинного смысла, скрытого в том или ином высказывании. В начале новой эры литература как бы осознала ценность сюжета как такового, и в это время появляется много сборников рассказов - тематических (скажем, о святых отшельниках или почтительных сыновьях) и смешанных, наиболее известными среди которых являются собрания рассказов об удивительном, о духах, демонах, сверхъестественных способностях людей и т. п. Сначала появились сборники фантастического содержания, а потом, уже после Гань Бао, появляются и сборники бытовых и литературных анекдотов, где фантазия, сверхъестественное отсутствуют, а демонстрируются ловкость, искусность, блеск ума, - самым знаменитым сборником этого рода считаются по справедливости "Рассказы о мире в новых словах" Лю И-цина (403-444 гг.). Эти небольшие произведения, безразлично - фантастического или бытового содержания, получили общее название сяошо, Что первоначально означало "рассказы ничтожных". Согласно "Истории Хань" Бань Гу, в государстве были специальные чиновники, записывавшие, что говорил простой народ "у колодцев и в переулках". Целью же этих записей было узнавать народное мнение и сообщать его властям - так говорит Бань Гу. Но уже ко времени Гань Бао сяошо стали называть короткий сюжетный рассказ. А во II тысячелетии термин сяошо приложили к сюжетной, повествовательной прозе вообще, включая новеллу, повесть, роман, - это употребление сохранилось до нашего времени.
"Записки о поисках духов" остались в веках как наиболее универсальный, всеобъемлющий сборник фантастических рассказов. Впрочем, ни сам Гань Бао, ни его современники не считали их фантастикой. Из сочинения Гэ Хуна "Баопу-цзы" можно видеть, что при всей общей мистической направленности этого сочинения нередко проскальзывает сомнение в реальном существовании духов, - правда, Гэ Хун всякий раз опровергает подобные мнения. Если мы прочтем предисловие Гань Бао к "Запискам", то убедимся, что подобные же сомнения побудили его начать изыскания о духах. Как историк, Гань Бао подбирает материал прежде всего у древних, которые в китайской традиции всегда считались наивысшим авторитетом при разрешении споров. В то же время Гань Бао собирает сведения о всяческих удивительных происшествиях, случившихся с его современниками. Более того, два случая произошли в его собственной семье.
Гань Ин, отец Гань Бао, имел служанку, к которой весьма благоволил, супруга же его чрезвычайно к ней ревновала. Когда отец умер, матушка Гань Бао столкнула свою соперницу в склеп и там заперла. Когда же скончалась матушка, склеп вскрыли и там обнаружили тело служанки, нисколько не поддавшееся тлению и даже еще теплое. К вечеру служанка пришла в себя и рассказала, что покойник уделял ей долю от приносимых ему жертвоприношений и клал рядом с собой, как при жизни. Согласно биографии Гань Бао, служанку выдали замуж, и она родила сына.
Другой случай произошел с Гань Цином, старшим фагом Гань Бао, который тяжело заболел, и дыхание его прервалось. Его уже считали мертвым, но через три дня он вернулся к жизни и рассказал, что видел духов и демонов словно бы во сне, ничуть не помышляя о том, что умер. Эпизод этот зафиксирован даже трижды: в сочинении самого Гань Бао, в "Продолжении записок о поисках духов", приписываемом великому поэту Тао Цяню (365-427 гг.), и в биографии Гань Бао. Включение этих фактов в официальную историю показывает, чго ни сам Гань Бао, ни Тао Цянь (или другой автор "Продолжения"), ни составители "Истории Цзинь" (VII в.) не сомневались в достоверности этих сведений.
Все же Гань Бао делает оговорку. Он призывает читателя верить древним, неопровержимо свидетельствующим о существовании духов, чудес и всякого рода диковинок. Как истинный историк, он фиксирует расхождения в источниках при изложении того или иного происшествия, что, с его точки зрения, достоверно свидетельствует о том, что такое происшествие имело место. Что же касается случаев, произошедших с современниками, то читатель может и не доверять личному опыту Гань Бао и записанным им фактам, но тогда они будут дополнением к несомненно истинным древним свидетельствам.
Китайская литература последующих веков и даже тысячелетий во множестве использовала материалы из "Записок о поисках духов". Вскоре после смерти Гань Бао (предположительно, он умер в конце 30-х или в начале 40-х гг. IV в.) было составлено (возможно, Тао Цянем) "Продолжение записок о поисках духов". Когда в начале XX в. в буддийских пещерах-храмах недалеко от городка Дуньхуана в провинции Ганьсу была открыта рукописная библиотека I тысячелетия, среди рукописей отыскался текст "Записок о поисках духов", где автором значится некий Цзюй Дао-Син (имя, по другим источникам не известное). В XVIII в. искусный филолог и литератор Ван Мо решил издать свод сочинений периода Хань и последующих времен - вплоть до конца VI в. Он обнаружил и включил в составленную им серию еще один текст "Записок о поисках духов", неизвестного автора, который ни с сочинением Гань Бао, ни с сочинением Цэюй Дао-Снна не совпадает. Академик В. М. Алексеев сообщает в одном из своих исследований, что он приобрел "Записки о поисках духов" - "с ужасными картинками", - также ничего общего с сочинением Гань Бао не имеющие. Таким образом, даже это название было столь привлекательно для авторов и читателей, что его неоднократно использовали при составлении сборников ему в подражание.
И тем не менее только произведение Гань Бао осталась популярным до наших дней. Это и неудивительно. Дело в том, что для своего времени труд Гань Бао явился наиболее обширным, всеобъемлющим и разнообразным. Чтобы в этом убедиться, достаточно перечислить (не обозначенные прямо, но делящиеся по цзюаням) темы, затрагиваемые в сочинении.
ЦЗЮАНЬ ПЕРВАЯ: отшельники, бессмертные, чудотворцы; общение смертных с небожителями.
ЦЗЮАНЬ ВТОРАЯ: борцы с нечистью, избавители от бед (главным образом даосы; буддийский монах встречается лишь однажды - в отличие от последующей литературы, где буддисты выступают наравне с даосами).
ЦЗЮАНЬ ТРЕТЬЯ: предсказатели, провидцы, гадатели, врачеватели.
ЦЗЮАНЬ ЧЕТВЕРТАЯ: духи гор, рек, лесов и их проделки. К ней примыкает цзюань пятая: алтари духов и их происхождение.
ЦЗЮАНИ ШЕСТАЯ И СЕДЬМАЯ: знамения всякого рода и их объяснения; цзюань восьмая: гадания и предсказания на основании различных знамении.
ЦЗЮАНЬ ДЕВЯТАЯ: странные существа и что знаменуют их появления.
ЦЗЮАНЬ ДЕСЯТАЯ: вещие сны.
ЦЗЮАНЬ ОДИННАДЦАТАЯ: странные случаи, почтительные дети, верные до гроба и после смерти супруги, неразлучные друзья.
ЦЗЮАНЬ ДВЕНАДЦАТАЯ: оборотни, злые духи.
ЦЗЮАНЬ ТРИНАДЦАТАЯ: необыкновенные горы и воды, странные существа, обитающие в горах, водах и почве.
ЦЗЮАНЬ ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ: животные, действующие как разумные существа.
ЦЗЮАНЬ ПЯТНАДЦАТАЯ: воскрешения.
ЦЗЮАНЬ ШЕСТНАДЦАТАЯ: появление покойников, люди и духи умерших.
ЦЗЮАНБ СЕМНАДЦАТАЯ: проделки оборотней.
ЦЗЮАНЬ ВОСЕМНАДЦАТАЯ: оборотни (лисы и собаки, предметы обихода, духи деревьев и вод и т. п.).
ЦЗЮАНЬ ДЕВЯТНАДЦАТАЯ: оборотни (змеи, кайманы, рыбы, мыши).
ЦЗЮАНЬ ДВАДЦАТАЯ: животные, выражающие благодарность за милости, оказанные им людьми, либо мстящие им за причиненное зло.
Любой из этих тем находится продолжение в последующей китайской литературе - и в повествовательной (что понятно), и в исторической (что нам может показаться странным).

Судьба сборника

У нас есть многочисленные свидетельства того, что современники и потомки в ближайшие два-три века рассматривали "Записки о поисках духов" прежде всего как историческое произведение, а к сведениям, сообщаемым в "Записках", относились как к достоверным фактам. Достаточно сказать, что историк Фань Е (398-455 гг.), автор "Истории Поздней Хань", заимствует без изменении материал из сборника Гань Бао не только для биографии даосских магов и чародеев, но и для раздела "Сведения о движении пяти стихий", где всяческие знамения и странные происшествия тщательно фиксированы. Сразу же после установления империи Цзинь, объединившей Китай, историк Чэнь Шоу (232-297 гг.) написал "Историю Троецарствия". В более позднее время другой историк, Пэй Сун-Чжи (372-451 гг.), обнаружил в сочинении Чэнь Шоу много огрехов и пропусков. Чтобы их исправить и дополнить, Пэй использовал как архивные материалы, так и данные, встречавшиеся в исторических и литературных трудах авторов, живших во время Чэнь Шоу и позже. Среди цитируемых Пэй Сун-Чжи сочинений "Записки о поясках духов" занимают одно из первых мест. И позже Дао-Ши, составитель буддийской энциклопедии второй половины VIII века "Жемчужный лес сада закона", заимствует большое количество материала из труда Гань Бао. Признание "Записок" сочинением, содержащим достоверный исторический материал, подтверждается еще одним: в библиографических трудах того времени "Записки" (и все другие сочинения разряда сяошо) отнесены в отдел "Историки".
По библиографическим трудам более позднего времени, начиная с конца X в., видно изменение оценки сяошо: теперь они уже помешаются в отдел "Философы - видимо, потому, что духи и творимые ими чудеса в китайском (даосском преимущественно) понимании были одним из проявлений природных сил, стихий. И для относимых к области философии естественнонаучных знаний материалы сяошо по-прежнему представляются ценными. Таким образом, занесенные o другой отдел традиционной китайской библиографии, "Записки о поисках духов" сохраняют значение научного труда.
С начала нашего тысячелетия в китайской литературе развиваются два направления. Одно из них - это так называемые бицзи (заметки обо всем). Авторы этих своеобразных произведений записывали все достойное внимания, что они видели вокруг или слышали от других людей. Эти пестрые заметки потом объединялись в книги, которым давались красочные названия. По своему характеру бицзи ближе всего к "Запискам о поисках духов". Другое же направление - в противоположность первому, сохранявшему облик научного собирания сведений не слишком известных, но любопытных и полезных - носило развлекательный, беллетристический характер. К беллетристике относятся новелла, роман, повесть, на протяжении II тысячелетия представленные длинным рядом великолепных произведений, которыми много столетий зачитываются китайские читатели всех возрастов. Рядом с прозой стоит драматическая литература, непрерывно и бурно развивающаяся начиная с XIII в. Все эти направления и жанры литературы свои сюжеты во множестве заимствуют из старинных сяошо, и в значительной степени - из "Записок о поисках духов". Собственно же короткий рассказ как будто бы сошел со сцены, особенно после того, как в XI в. была составлена огромная энциклопедия сюжетов, состоящая из пятисот цзюаней, под названием "Обширные записи годов Тайпин". Энциклопедию читали, брали из нее сюжеты, но повесть, роман, драма неудержимо завоевывали умы и внимание читателей и зрителей.
В это же время, в XI в., недавно изобретенное книгопечатание с резных досок (ксилография) позволило закрепить и сохранить тексты классической литературы и обеспечило все более широкое ее распространение. В числе других изданных произведений были и "Записки о поисках духов" Гань Бао Поскольку до конца I тысячелетия сочинения распространялись в списках, то у филологов нового времени неоднократно возникали подозрения, что мы имеем дело не с древними памятниками в их первоначальном виде, но с текстами, искаженными при многократных переписках. Целая армия ученых трудится над выяснением подлинности (аутентичности) тех текстов, с которыми мы имеем дело сейчас. Вызывала сомнения и подлинность текстов "Записок" Гань Бао. Сейчас, после более чем трех столетий сверок, перепроверок, перекрестных сравнении, ученые пришли к выводу, что, за исключением незначительных деталей, не меняющих характера произведения, мы в целом имеем дело с первоначальным текстом, каким он вышел из-под кисти автора. Наиболее убедительными оказались сверки цитат. "Записки о поисках духов" цитировались бесчисленное количество раз в исторических трудах, комментариях, энциклопедиях и сводах самого различного характера. Как правило, никакой разницы с ныне существующим текстом в этих цитатах нет, в некоторых случаях цитата сокращена, выпущены отдельные места - и все. Правда, обнаружено около тридцати отрывков, которых нет в нашем тексте, но неизвестно, цитаты ли это из произведения Гань Бао или же из других сочинений, заимствовавших это заглавие.
Остается сказать о еще одном любопытном этапе развития короткого рассказа. В XVIII в., когда, казалось бы, полную победу одержали большие произведения повествовательной прозы - повесть и романн, жанр короткого рассказа неожиданно возродился в творчестве сразу трех крупнейших авторов Один да них, Пу Сун-Лин (1640-1715), автор знаменитого сборника "Странные истории из Кабинета Неудачника", хорошо известен в нашей стране, многократно переиздавался в блестящих переводах академика В. М. Алексеева. Два других - Юань Мэй (1716- 1798) и Цзи Юнь (1724-1805) - известны меньше, хотя на русском языке имеется почти полный перевод сборников новелл этих двух авторов, выполненный О. Л. Фишман. Для всех трех авторов образцом (хотя и опосредованным последующими течениями литературы, особенно бицзи) были, несомненно, сяошо первой половины I тысячелетия. Однако есть и значительная разница между тем, что писал Гань Бао, и написанным авторами XVIII в. Гань Бао, как мы видели, не сомневался, что сверхъестественные явления существуют, он ставил своей целью собрать свидетельства о чудесах, определяя при этом степень их достоверности. К XVIII в. вера в существование чертей и духов была значительно поколеблена. Авторы нового времени прибегают к рассказам о духах и чудесах, скорее всего, как к литературному приему, где несуразности и несоответствия здравому смыслу в реальной жизни при разглядывании их через призму чудесного выглядят еще более нелепо, чем в действительности. С другой стороны, обращение к помощи и поддержке монахов-волшебников (даосов и буддистов), а также и благодеяния, оказываемые разными добрыми или просто сочувствующими человеку духами, позволяют скорректировать действительность в сторону справедливости, более благоприятных обстоятельств.
И в XX в. китайские писатели многократно обращались к волшебным рассказам того далекого времени. Об этом свидетельствует неослабевающий интерес к литературе тех времен со стороны таких корифеев, как, например, Лу Синь, и достаточно частые переработки сюжетов для современного читателя многими другими писателями. Не говоря уже о том, что современная китайская наука все чаще обращается к изучению истории этих текстов, установлению подлинности и снабжению их комментариями. В частности, надежный и проверенный текст "Записок о поисках духов" Гань Бао и комментарии к нему подготовлены современным ученым Ван Шао-Ином, с издания которого 1979 г. сделан настоящий перевод.


Примечания

1. Император Сюань - посмертный титул, данный Сыма И, деду основателя Цзинь Сыма Яня или Цзиньского У-ди (в тексте доклада: "император У").
2. Четыре Моря - образное название для окружавших Китай с четырех сторон некитайских племен.

Источник: www.philology.ru

@темы: Литература на русском языке, Гань Бао, Записки о поисках духов, Л.Н. Меньшиков, Статьи

---

Уроки китайских мастеров «молчаливой поэзии»

[Шихиразада]

Название: Уроки китайских мастеров «молчаливой поэзии» Авторы : Е.В. Завадская Описание: В 1993 г. Е.В. Завадской «на одном дыхании» была написана книга «Уроки китайских мастеров ‘молчаливой поэзии’». Е.В. Завадская хотела опубликовать книгу так, как она возникла в рукописном исполнении со всеми зачеркиваниями и дополнениями. Она собственноручно выполнила рисунки в тексте, подобрала и расположила в качестве иллюстраций старинные китайские гравюры. Е.В. Завадская желала создать атмосферу непосредственного общения с читателем, подарить ему ощущение живого течения мысли. Замысел автора так и не был осуществлен. В том же 1993 г. с оригинала рукописи было сделано пять копий, которые разошлись по знакомым Е.В. Завадской с ее дарственными надписями и печатью. Одна из копий была подарена Владимиру Владимировичу Звереву (сейчас кандидат искусствоведения, доцент кафедры всеобщей истории искусства исторического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова). С согласия Нины Завадской дочери Е.В. Завадской – рукопись книги впервые предлагается широкому кругу читателей.

Скачать: с www.eastarts.ru

@темы: Литература на русском языке, Е.В. Завадская

---

[Шихиразада]

11.03.2010 в 00:27

Пишет  Нелюбимый:

Фотоконкурс "Through Your Eyes"

© 4eyesphotocontest.com

@темы: Фотографии

---

[Веркошак]

ру_востоковед пишет:

Уважаемые дамы и господа,приглашаем Вас 10 марта на публичную лекцию

Императорский костюм Китая

о лекторе: Мария Львовна Меньшикова – один из крупнейших российских специалистов по декоративно-прикладному искусству Китая. Старший научный сотрудник, хранитель Отдела Востока Государственного Эрмитажа (Санкт-Петербург). Ведущий эксперт Министерства Культуры РФ, автор более 100 научных и научно популярных работ по истории искусства Юго-Восточной Азии.

В императорском Китае различные стороны жизни строго регламентировались. Эти правила нашли отражение и в китайском костюме. То платье, которое нам знакомо сейчас, восходит к периоду династии Цинь (221-210 гг. до н.э.). Уже тогда был определен материал, крой, комплект, цвет и узоры на китайских халатах.
Последний закон был издан в 1759 г. при правлении императоре Цяньлуна (1736-1795). Он закрепил формы одеяний, знаки отличия, украшения, атрибуты официального платья в соответствии с рангами чиновников, с соблюдением непрерывных исторических традиций. Одежда китайцев была удобной, шилась из шелка и хлопка, украшалась вышивкой шелком и золотыми нитями. В декоре использовалась определенная система изображений. Вышитый шелковый халат стал своеобразным символом китайской империи.

Начало в 19.30. Ресторан "Губернаторский", Вознесенкий пер., д. 22. Подробнее о месте проведения лекции, стоимости, цикле "Шесть страниц истории моды". Просим заранее бронировать места.

@темы: Новости, Ссылки

---

[Лунная Роса]

Название: Литература древнего Востока. Иран, Индия, Китай (тексты). Авторы : Алиханова Ю. М., Никитина В. Б., Померанцева Л. Е. Издательство : МГУ Год выпуска : 1984 Описание: В книгу вошли отрывки из литературных, исторических, философских памятников Индии, Ирана, Китая с конца II тыс. до н.э. по V в. н.э. Значительная часть текстов публикуется впервые, многие даны в новом переводе. Книга снабжена комментариями, более подробно знакомящими с бытом, культурой и обстановкой стран древнего Востока.

Скачать: с RuTraker

@темы: Проза, Литература на русском языке, Померанцева Л. Е., Книги

---

Трое храбрых, пятеро справедливых

[Лунная Роса]

Название: Трое храбрых, пятеро справедливых Автор : Ши Юй-Кунь Описание: Авантюрно-героический роман `Трое храбрых, пятеро справедливых` принадлежит перу знаменитого китайского писателя Ши Юй-куня. В этом повествовании объединены старинные предания и легенды о судьбе Бао-гуне, который неизменно вступался за обездоленных и прославился своей мудростью и неподкупностью. Когда в начале XX века в Китае появились первые переводы `Трех мушкетеров` Александра Дюма, многие китайские читатели в удивлении воскликнули: `Ведь это похоже на роман Ши Юй-куня `Трое храбрых, пятеро справедливых`!`. Роман не переиздавался на русском языке более четверти века.

Наибольшим успехом пользовался жанр героического или авантюрного романа, а наиболее известным и типичным произведением этого жанра был роман «Трое храбрых, пятеро верных» (1879), авторство которого обычно приписывают сказителю Ши Юй-куню (1810? — 1871?). Обработав широко распространенные фольклорные и литературные сюжеты, он создал на этой основе текст для устного исполнения перед публикой, а потом этот обработанный Ши Юй-кунем текст был записан. В романе очень сильны фольклорные элементы. Ши Юй-кунь использовал устную сказовую форму, большинство персонажей наделено чертами, отличающими обычно эпических и сказочных героев.

Действие романа отнесено ко времени правления сунского императора Жэнь-цзуна (XI в.). Стержневой конфликт романа — борьба справедливости против несправедливости. Раскрытию конфликта подчинены действующие лица, характеризуемые, как правило, однозначно: либо положительно, либо отрицательно. Центральная фигура романа — «честный и неподкупный» Бао-гун, делающий благодаря этим и другим своим достоинствам блестящую карьеру — от начальника уезда до первого министра, пользующегося особым доверием императора. Бао-гун предстает в романе как идеализированный народной традицией тип «честного чиновника», готового и способного защитить безвинно обиженных и наказать всех, кто творит зло, независимо от положения на социальной лестнице. В романе выведены и другие положительные персонажи, вместе с Бао-гуном стоящие на страже справедливости: Гунсунь Цэ, Янь Ча-сань, Шао Бан-цзе.

Преданным и честным слугам справедливости (и трона!) протипоставлены люди корыстные, развратные, творящие произвол. В этот ряд отрицательных персонажей попадают влиятельные сановники — главный дворцовый распорядитель Го Хуай и государев наставник Пан Цзи, сын последнего развратник и казнокрад Пан Юй, а также покровители бандитов, насильники и негодяи Ма Ган и Ма Цян.

Третью группу основных персонажей составляют храбрые и справедливые рыцари зеленых лесов. Героев этого типа объединяют обостренное чувство долга, отвага, находчивость, ловкость, готовность прийти на помощь товарищу или жертве произвола и насилия. В силу различных обстоятельств благородные разбойники оставляют вольную жизнь и становятся помощниками Бао-гуна в его неустанных заботах об искоренении зла. Многие храбрецы за свои заслуги удостаиваются милостей императора.

Описывая героев романа, Ши Юй-кунь пользуется традиционными приемами. Для него воспроизведение типа важнее, чем раскрытие индивидуального характера. Изобразительные средства весьма скупы, определения — стереотипны. Даже впервые представляя читателям «пятерых справедливых», Ши Юй-кунь больше внимания обращает на происхождение героев и на объяснение данных этим смельчакам прозвищ, чем на индивидуальные черты их внешности и характера.

Роман Ши Юй-куня вскоре после своего появления привлек внимание видного литератора Юй Юэ (1821—1906). Он переделал начало произведения, произвел некоторую языковую правку и назвал модифицированный вариант «Семеро храбрых, пятеро верных» (1889). Следом появились 24 продолжения. Самые знаменитые из них — «Младшие пять справедливых» (1890) и «Продолжение „Младших пяти справедливых“» (1891). В этих продолжениях действует следующее поколение храбрых и справедливых рыцарей. Во всем похожие на своих предшественников, они тоже скитаются по стране в поисках приключений, встают на защиту справедливости. (с)

Скачать: letitbit.net || extabit.com || depositfiles.com || turbobit.net || ruclicks.com
Заказать: на Озоне

запись создана: 06.03.2010 в 12:18

@темы: Проза, Литература на русском языке

---

China World Domination Red Bean Cakes

[Лунная Роса]

Every westerner knows that once China takes over, the Chinese Liberation Army will yank little Suzy out of her 1st grade English class in Ohio Province and force her to work in the fireworks/semiconductor factory. The apocalypse will be even clearer when the new U.S. (PRC) Ministry of Labor sells Suzy to slave traffickers and tells her parents that she wasn’t productive enough.

The Ministry will even argue that with our newly imposed one-child policy, Suzy is just lucky to be alive. Either way, the yuan is up and China’s global supremacy is near. Celebrate your freedom today and cook up some of these tasty and delightfully uniform China world domination red bean cakes.



Ingredients:
1 ¾ cups glutinous rice flour
4 tablespoons rice flour
4 tablespoons wheat starch
2 tablespoons custard powder
½ cup instant coconut powder
1 teaspoon baking powder
1/2 teaspoon baking soda
pinch of salt
5 large eggs
1 cup brown sugar
2 cups 2% milk
1/2 cup water
1/4 cup vegetable oil
1 teaspoon vanilla extract
1/4 cup unsalted butter, melted
¾ cup red bean paste

Directions
Sift all dry ingredients together. In another bowl, beat egg with sugar until mixture is smooth. Add in oil, water, milk and vanilla extract and mix. Then add wet ingredients into dry mixture and whisk, adding melted butter. Pour ¼ cup of batter into each slot of a greased and floured muffin tin, bake at 3500 for 10 min. When done, take out and place large spoonfuls of red bean paste over cake. Top with ¼ cup of cake batter, put back in the oven for 40 min — all the time you need to open a Swiss bank account.

По материалам: apocalypsecakes.wordpress.com

@темы: Кухня, Рецепты

---

Всекитайское Собрание Народных Представителей

[Лунная Роса]

В Пекине сегодня, 5 марта, начала работу 3-я Сессия Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП) 11-го созыва. На ее открытии в Великом Дворце Народов с докладом о работе правительства выступил премьер Госсовета КНР Вэнь Цзябао, сообщает ИТАР-ТАСС.

Премьер Госсовета КНР Вэнь Цзябао (Wen Jiabao) подчеркнул необходимость ускорения в Китае трансформации форм развития экономики, регулирования и оптимизации экономической структуры.





Президент Китайской Народной Республики (КНР) Ху Дхиньтао (Hu Jintao).

+3

Еще фотографии: на сайте источника интернет-журнала Etoday

@темы: ВСНП, Новости

---

Several random photos from China

[Лунная Роса]

Performance by the Fuzhou Dance Theatre at Vivo City.

+7

Back to school.


Photos from our 12 km hike from Jinshanling 金山岭 to Simatai 司马台 on the Great Wall 长城.


Photos from our 12 km hike from Jinshanling 金山岭 to Simatai 司马台 on the Great Wall 长城.


Originally all the buildings in the Forbidden City were made of wood, which was prone to fire. Therefore, fire prevention measures had to be taken. Around the courtyard you can find many iron vats, which were used for storing water against fire. In the whole complex, there are altogether 308 water vats, 18 of them gilded.


Statue of a Mongolian warrior, Inner Mongolia


Footprints in the sand, Inner Mongolia


The Forbidden City, Beijing

Источник: flickr.com

@темы: Традиционные танцы, Фотографии, Пекин, Внутренняя Монголия

---

Briefe in die chinesische Vergangenheit

[Лунная Роса]

Название: Письма в Древний Китай Автор : Герберт Розендорфер Перевод : Евгений Колесов Описание: Наш мир - глазами китайского мандарина X века? Вечеринки и виски, телевидение и - о ужас! - заводской фарфор и алюминиевые чайные ложечки?! Наш мир - увиденный человеком мира абсолютно иного? Как он выглядит в письмах, посланных в далекое прошлое! Пожалуй, лучше и не думать!..

Предлагаемый вниманию читателей роман в письмах Герберта Розендорфера вышел в Мюнхене в 1983 году. Письма китайского мандарина Гао-дая, с помощью «компаса времени» перенесшегося из X века в XX, адресованные его другу в X век, рассказывают о тех удивительных событиях, которые происходят с ним в современном мире.

В Германии роман был встречен с большим интересом. Вот что писал о нем Михаэль Беккер в газете «Нюрнбергер нахрихтен»: «Эти письма полны юмора и сатиры, остроумных и в то же время глубоких наблюдений, отличаются безукоризненно точным знанием как средневекового Китая, так и нашей с вами действительности. С неисчерпаемой фантазией Розендорфер нагромождает одну невероятную ситуацию на другую, чем, однако, лишь усиливает достоверность изображаемых им лиц, обстоятельств и человеческих отношений. Он ничего не выдумывает, а лишь позволяет нам взглянуть на себя со стороны».

Заказать: на Озоне
Читать книгу: на kodges.ru
Скачать: с aldebaran.ru

@темы: Проза, Литература на русском языке, Герберт Розендорфер, Развлекательная литература, Книги

---

Современная китайская литературы: Су Тун

[Лунная Роса]

Название: Последний император Автор : Су Тун / 蘇童 Год издания : 2008 Описание: С ледяным спокойствием молодой Дуаньбай принимает известие о том, что старый император завещал трон именно ему, своему пятому сыну. Слабый, равнодушный и бесталанный правитель, он пьянеет от сознания собственного могущества и с упоением подвергает подданных пыткам и мучениям, железной рукой ведя страну к катастрофе. "Последний император" - завораживающая история извращенной жестокости и морального падения, смертельной борьбы за власть и запутанных дворцовых интриг.

Заказать: на Озоне
Скачать: с depositfiles.com или с ifolder.ru

@темы: Проза, Литература на русском языке, Су Тун, Современная китайская литература, Книги

---

[Лунная Роса]

"Азиатский Букер" получит Су Тун.

Обладателем "азиатского Букера" – The Man Asian Literary Prize – в 2009 году стал китайский писатель Су Тун с романом "The Boat to Redemption" ("Лодка к искуплению"). В книге рассказывается о чиновнике коммунистической партии Китая, выдававшем себя за потомка героя революции и вынужденном скрываться после того, как его обман раскрывается. Бывший партийный функционер, ставший изгоем и кардинально поменявший систему жизненных ценностей, вместе со своим сыном переселяется на баржу, дрейфующую по реке. Один из предыдущих романов Су Туна – "Последний император" – в прошлом году был издан на русском языке. The Man Asian Literary Prize вручается авторам книг из стран Азии, чьи работы уже переведены на английский язык, но перевод еще не опубликован. Автору романа-победителя вручается чек на $10 тыс., а переводчику этой книги на английский язык – на $3 тыс. Премия The Man Asian Literary Prize была учреждена в 2007 году. Ее первым обладателем стал китайский писатель Цзян Ронг с романом "Волчий тотем" ("Wolf Totem"), а на следующий год награда была присуждена филиппинцу Мигелю Сихуко за "Ilustrado". Lenta.ru

@темы: Азиатский Букер, Су Тун, Книги

---

Hong Kong films: 1.

[Лунная Роса]

Название: Врата тигра и дракона / Dragon Tiger Gate / 龙虎门 Дата выхода: 2006 год Режиссер : Wilson Yip В ролях: Николас Це, Шон Юе, Цзе Дун, Ксиао Ран Ли, Юэнь Ва, Куан Тай Чен, Винсент Сзе, Томми Юэнь, Донни Йен Жанр: Драма; Боевик; Фэнтези Страна: Гонконг Описание: История о двух мастерах кунг-фу, которые должны продолжить дело своих отцов в битве со злом. Двое некровных брата должны защитить мир от злых сил бессмертного прозвавшего себя Черной Пагодой. Борьба добра и зла! Кто же победит в этой битве? На этот раз зло обладает великой силой, которой противостоять могут всего лишь два человека — два брата Тигр и Дракон.

+3

Скачать: с Кинокопилки или с RuTracker'a

@темы: Фильмы, Гонконг

---

陈曼

[Лунная Роса]

Девушка, скрывающаяся за именем Chenman , — одна из самых известных фотографов в Китае фотографов, а также теперь одна из самых известных китайских фотографов в мире.

Chenman автор огромного количества фотографий для наружной и печатной рекламы в Китай. После публикаций в китайском глянце, работы Chenman появились в журналах Vogue, Harper’s Bazaar, Nylon и других.

+3

Смотреть еще фотоработы Chenman и ее официальный сайт

@темы: Фотографии

---

南京! 南京!

[Лунная Роса]

Фильм "Город жизни и смерти" (в оригинале 南京! 南京! ), о котором я писала ранее, выйдет на экраны в России 11 марта 2010 года.
Так как китайские фильмы - большая редкость для российских кинотеатров, я считаю это опредленно хорошей новостью! :)

@темы: Фильмы

---

Шоколадный тематический парк в Пекине

[Лунная Роса]

29 января в Пекине состоится официальное открытие «Шоколадного тематического парка» — World Chocolate Wonderland theme park, который расположен возле стадиона «Птичье гнездо».

Общая площадь шоколадного парка составляет 20 тысяч квадратных метров. На территории шоколадного замка находятся 5 павильонов, эстрада и торговая зона. В общей сложности для строительства было использовано 80 тонн шоколада.

В шоколадном парке возведены копии терракотовых воинов, коней из могильника Цинь Шихуана, и даже кусок Великой Стены, которая состоит из кирпичиков из черного шоколада, скрепленных цементом из белого.

+1

А также фотографии с Шоколадного салона (Salon du Chocolat), прошедшего накануне в Шанхае. Там были представлены фигуры, водопады, и даже платья и аксессуары, выполненные из чистого шоколада.

+3

Другие фотографии можно посмотреть на сайте Etoday

@темы: Шоколад, Фотографии